Сочинитель

Сочинитель. Линии взаимодействия, связи и соотношения разных словообразовательных типов слов и разных лексико-семантических категорий отчетливо проступают в так называемых лексических «гнездах», в их строении, в их сцеплениях, в закономерностях их исторических изменений. Само собой разумеется, что структурное значение основного словарного фонда и восходящих к нему словообразовательных цепей очень велико и в этой области структурно-лексических связей. Но типы лексических гнезд, принципы и правила их образования далеко выходят за пределы непосредственного взаимодействия основного словарного фонда и словарного состава языка. При изучении группировки слов по «гнездам» приходится учитывать своеобразие в строении и соотношении непроизводных и производных основ, свойственные разным сериям или разрядам слов, а также разные закономерности связи основ слов с теми или иными аффиксальными элементами. Вместе с тем в разграничении, сочетании и дроблении лексических гнезд ярко обнаруживаются и те социально-исторически обусловленные процессы, которые приводят к обособлению тех или иных слов от лексического гнезда или, напротив, к объединению, сцеплению некогда далеких лексических цепей, а также общие тенденции семантического развития языка – в его историческом движении – в связи с развитием общества. Обратимся к иллюстрациям.

В современном русском языке есть небольшое гнездо слов, связанных с глаголом сочинить – сочинять. Это, кроме сочинить, – сочинение, сочинитель, сочинительница, сочинительство, сочинительский. От этой группы следует обособить омонимы, употребительные в грамматической терминологии и отражающие архаическую семантику соответствующих слов: сочинение (в отличие от подчинения),сочиняться и сочинительный (например, сочинительный союз). Если вникнуть в значения слов сочинить, сочинение, сочинитель, сочинительство, то окажется, что это гнездо слов в современном языке уже лишено внутреннего семантического единства. Слово сочинить, хотя и носит некоторый отпечаток разговорности, свободно выражает два значения: «создать», «написать» (сочинить стихотворение) и «выдумать» (что-нибудь, не соответствующее действительности). В слове сочинитель значение «писать» явно устарело, зато живо разговорное «выдумщик» и даже «лгун» (ср. значения слов сочинительство, сочинительский). И только слово сочинение сохраняет свой книжно-официальный характер. («Собрание сочинений Куприна»; ср. «классное сочинение». Впрочем, ср. также в значении действия по глаголу сочинить: «сочинение небылиц», «сочинение неправдоподобных анекдотов» и т. п.). Вообще говоря, в изменениях значений и экспрессивно-стилистических оттенков этих слов продолжается дальнейшее развитие тех отношений между ними, которые начали устанавливаться в Пушкинскую эпоху в 20–30-х годах XIX века.

Слово сочинитель в русском литературном языке XVIII в. было тесно ассоциировано с именем существительным сочинение (ср. «Сочинения М.  В. Ломоносова» и т. п.) и выражало не только положительную, но и официально-торжественную оценку литературной деятельности писателя. Д.  И. Фонвизин в своей статье о синонимах так определял значение слова сочинитель. «Сочинитель, кто пишет стихами и прозою… Сочинитель знаменитый» (Собеседник любителей Российского слова. Опыт российского сословника, ч. 10, 1783, с. 137). Выше по экспрессии было лишь слово творец: «Творец, кто написал знаменитое сочинение стихами или прозою» (Ср.: «Между сочинителями нынешнего века славен Ломоносов, творец лучших од на Российском языке». – Там же). В отличие от сочинителя, писателем назывался лишь тот, кто сочиняет прозой.

В20–40-х годах XIX в. в связи с новым пониманием общественных задач и идейного содержания литературной деятельности, распространившимся в прогрессивных кругах, резко изменяется смысл и эмоциональная окраска слова сочинитель. Слово сочинитель становится презрительной характеристикой безыдейного, беспринципного, а иногда и продажного писаки. Это новое экспрессивное содержание слова сочинитель отражается, например, у Ф.  М. Достоевского в романе «Униженные и оскорбленные», действие которого относится к 40-м годам (в разговоре старика-помещика Ихменева с дочерью и автором): «…Ну, хоть и не генерал (далеко не генерал!), а все-таки известное лицо, сочинитель.

– Нынче, папаша, говорят: писатель.

– А не сочинитель? Не знал я. Ну, положим, хоть и писатель, а я вот что хотел сказать: камергером, конечно, не сделают за то, что роман сочинил» (Достоевский, 1894, 4, с. 31).

В этой связи любопытно суждение П.  А. Плетнева о слове сочинение: «У меня, в литературном суде, нет слова унизительнее, как слово: сочинение. Оно выражает, что талант ни малейшего не показал содействия в работе автора; талант есть известная степень художнической воспроизводительности, а сочинение есть почти механическая работа, составление неорганических частей, без теплоты, не только без жизни» (Переписка Я. К. Грота с П. А. Плетневым, т. 1, с. 433).

Конечно, история лексического «гнезда» сочинить станет еще более сложной, если обратиться к истории словарного состава русского литературного языка до XVIII в. Но даже и в узких исторических границах двух последних столетий пестрота стилистических отношений внутри этого гнезда указывает на сложность и историческую изменчивость смысловых взаимодействий соответствующих слов с их синонимическими, параллельными лексическими сериями: писать, писатель, писание (произведение); творить, творец, творение, сюда же с 10–20-х годов XIX в. творчество; создавать, создатель, создание, в параллель к слову сочинитель еще поэт, с конца XVIII в. живописец, живописатель, живописать, художник, литератор; с 40-х годов XIX в. беллетрист и др. под. Все эти семантико-стилистические изменения отражают сложный процесс культурно-общественного осознания значения и сущности литературной деятельности, роли писателя в истории культуры.

(О некоторых вопросах русской исторической лексикологии // Виноградов. Избр. тр.: Лексикология и лексикография, с. 85–86).

В архиве сохранились две выписки. Одна, рукой В. В. Виноградова: «У Н.  И. Греча: ”Но действительно ли это было так, не могу сказать. Булгарин, как и всем известно, был большой сочинитель“ (Записки о моей жизни. 1930, с. 675)». Другая, в машинописи: «Ср. замечание П.  А. Катенина: ”Напрасно силятся защитники нового слога беспрестанно смешивать в своих нападениях и оборонах высокий слог любителей церковных книг с обветшалым слогом многих из наших старых сочинителей, которые напротив держались одинаковых с новыми правил и только от того не совсем на них похожи, что разговорный язык в скорое время переменился“» (Сын Отечества, 1822, т. 77, с. 76). – Л.  А.