Ганнибал угрожал существованию Рима в III веке до н.э., но римляне помнили о нем и два столетия спустя. Когда в 43 году враг республики Марк Антоний подступил к Риму, великий римский оратор, красноречивый Цицерон, не нашел более страшных слов, как «Ханнибаль антэ портас!» – то есть: «Ганнибал у ворот (Рима)!» Ужас охватил римский сенат при одном упоминании о грозном карфагенце.
С легкой руки Цицерона, восклицание «Ганнибал у ворот!» стало теперь означать вообще: «надвигается смертельная угроза», или «отечество в великой опасности». В этом смысле его употребляют и доныне.
